Ворсменского края жители, ножевых дел мастера

Однажды в 1997 году на телепередачу «Клуб путешественников» к её ведущему Юрию Сенкевичу приехал старый товарищ, показал нож, купленный в Афганистане, похвалил, какие интересные вещи делают за границей. Но как начали «импортный» нож рассматривать – нашли несколько российских гербов и надпись: «Ворсма».

Заинтересовались, приехали в этот небольшой город Нижегородской области, нашли тот самый нож в каталоге фабрики Ивана Завьялова от 1905 года, чем подтвердили его происхождение. К исследованиям присоединились краеведы, обнаружили дореволюционные документы ворсменских ножеделов в архиве Святейшего синода в Санкт-Петербурге…

Ворсма – это город, где не только более 400 лет производят ножи, но берегут историю и традиции этого старинного промысла.

Из Египта в Ворсму

Истоки становления ворсменского ножеделия местные краеведы усматривают в мастерстве египетских оружейников. Междоусобные войны в Египте велись постоянно, и один из властителей, сирийских султанов, создал себе охрану из нескольких тысяч мальчиков-рабов, купленных в Черкесии. Черкесские мамлюки стали серьёзной военной силой; после смерти своего султана взяли власть в Египте в свои руки и удерживали на протяжении нескольких веков.

Когда Османская империя расширила границы до Египта, последний из князей мамлюков, известный как Святой Инал, был вынужден бежать на Северный Кавказ. Дальним родственником Инала был князь Тимрюк, одна из дочерей которого, Мария Тимрюковна, стала второй женой царя Ивана Грозного. Вместе с новой царицей в Москву приехали её двоюродные братья князья Черкасские и привезли с собой мастеров по обработке металла, которые, возможно, унаследовали традиции изготовления не только кавказского, но и египетского оружия.

Под мастерские князей Черкасских сперва было отдано место в Гороховце, а потом – земли Ворсмы и Павлова, где началось производство металлических изделий для царского двора.

Но чем были эти края 400 с лишним лет назад? Лесные дебри мешали заниматься разведением скота, большая часть земель не годилась для аграрного хозяйства из-за огромного количества болот. Но эти же болота оказались спасением, когда в них нашли болотную руду, из которой получался чугун.

В XVII веке Павловская слобода уже была одним из центров изготовления металла и металлических изделий из этой руды, активно развивалась металлообработка. В середине XVIII века последняя из рода Черкасских, княжна Варвава, стала женой графа Петра Шереметева, к которому в качестве её приданого перешло всё огромное наследство братьев Черкасских.

В Ворсме Шереметевы никогда не были, но здесь до сих пор сохранился дом графского приказчика – сейчас это здание начальной школы.

В XIX веке в Ворсме работало много мастерских, выпускающих металлические изделия; ими охотно торговали купцы. Стали появляться крупные заводы и предприятия – фабрики Завьялова, Битюрина, Кондратова, где выпускали ложки, ножи, косы, замки. Металлообрабатывающими промыслами славилась вся округа: Сосновск – разнообразными замками, Вача и Новосёлки – столовыми приборами. Ворсменские мастера прославились складными ножами.

После 1917 года фабрики стали коммунистическими артелями. Во времена Великой Отечественной войны Ворсма производила специальные ножи для сержантов, командиров, минёров, сапёров. Самым крупным предприятием в советские годы был завод по производству складных ножей «Октябрь». Сегодня дети и внуки тех мастеров «Октября» трудятся на более чем 250 малых металлообрабатывающих предприятиях Ворсмы, сохраняя опыт дедов и их старинные методы работы.

Складной нож и не только

Обо всём этом можно узнать в музее, открытом в Ворсме год назад при заводе складных ножей «САРО». Этот завод – самый крупный преемник «Октября». Генеральный директор Сергей Воропаев познакомился с ворсменским ножевым промыслом около 30 лет назад, работая в Москве на одном из предприятий, выполнявшем заказы для «Аэрофлота». Когда встал вопрос об изготовлении специального ножа для стюардесс, который мог бы быть полезен на борту, обратился на завод «Октябрь», но тот уже был на грани закрытия.

Часть акций удалось выкупить, и началась работа по подъёму производства складных ножей уже как малого бизнеса семьи Воропаевых. Целью было, сохранив традиции, повысить качество товара, сделать его конкурентоспособным на российском и мировом рынках. И дело пошло. На выставках в Париже и Бордо изделия ворсменских мастеров удивили экспертов и получили путёвку в жизнь.

Сергей Воропаев: «Чтоб идти в ногу со временем, «САРО» пережил уже три «технических революции». Первоначально мы использовали зубило, молоток и напильник. Затем делали ножи с помощью токарных и фрезерных станков, молота, прессов. Ныне третий этап, когда ножи изготавливаются с помощью лазеров, гидроабразивной резки, станков 3D – фрезерного и токарного. Много станков делаем сами».

Сегодня у завода три основных направления деятельности. Первое – изготовление туристических, охотничьих, рыболовных, городских складных ножей. Второе – художественные промыслы. Третье – производство ножей для армии. Лётчики, в том числе военные, имеют в своём снаряжении авиационный нож «САРО».

Сергей Воропаев: «В 2005 году нас попросили срочно изготовить полторы тысячи морских кортиков к параду: прежние кортики производства города Златоуста пришли в негодность. В нашем арсенале есть технология литья по выплавляемым моделям цветных металлов, и мы справились, оправдали доверие. В дальнейшем наши кортики были приняты на снабжение. Вообще, на протяжении всей истории в Советской армии был дефицит холодного оружия. Основным был штык-нож к автомату Калашникова из стали невысокого качества. Теперь холодное оружие в армии гораздо лучше.

А по направлению художественных промыслов мы сотрудничаем, например, с Нижегородской епархией. При возрождении Свято-Троицкого Островоезерского монастыря в Ворсме владыка Георгий попросил нас помочь в изготовлении церковной утвари. Мы так увлеклись этой работой, что освоили старинную технологию производства окладов икон в стиле XVI–XVII веков – это литьё, горячие эмали, глазури, филигрань и прочие способы украшения».

Конечно, на протяжении истории предприятия было много случаев, когда мастера завода уходили в свободное плавание, открывали собственное дело. Но между ножеделами Ворсмы нет конкуренции, а есть дружба и готовность при необходимости друг другу помогать – оборудованием, лазерной резкой, в токарных делах, да и просто советом. Средство от конкуренции нашли простое: каждый ищет свой путь, производит авторские интересные вещи, не повторяет за соседом.

Например, мастер Владимир Назаров выбрал направлением своей работы складную финку НКВД. У Владимира Масленикова – своеобразные рыболовные ножи. Ещё у него в аренде есть озёра, где он разводит рыбу, предлагает услуги рыбалки и на деле показывает туристам качество своего товара. А в «САРО» сегодня работают 156 человек, в том числе 120 мастеров.

Сергей Воропаев: «Из чего складывается успех нашего бизнеса? Пожалуй, самым важным является планирование. Если мастер на производстве должен выполнить задачи текущего месяца и думать о следующем – приобрести материалы, подготовить работников, то задача директора – работать на опережение как минимум на год. В первые дни января очередного года я всегда уже знаю, чем мы будем заниматься 1 января следующего, и ищу способы сделать это как можно лучше».

Музей двух тысяч ножей

Переоборудование завода в ходе «третьей технической революции» требовало смены помещения. Здание детского сада, в котором начинали работать, не могло вместить новое оборудование. Предприятие переселилось на окраину Ворсмы в здание бывшей хлебопекарни, а в бывшем детсаду заводчане организовали музей, о котором мы уже упомянули выше.

Сергей Воропаев: «За почти 30 лет работы у нас скопилось более 2000 всевозможных ножей, которые мы делали и хранили у себя. Знакомые коллекционеры и потенциальные заказчики порой хотели их посмотреть, а они лежали грудой на складе. Теперь нам есть где их показать – музей у нас большой, занимает почти целый этаж. В основу экспозиции легли экспериментальные образцы нашей продукции. Фото и картины в музее – наших ворсменских художников. То есть весь музей – это авторская работа, ничего из других музеев мы не копировали».

У музея три основных зала. В первом – экспонаты, так или иначе связанные с историей становления ворсменского промысла: от маски фараона, которая в своё время была куплена Сергеем Воропаевым в Долине царей в Египте, до томика Ленина, где многократно упоминаются Ворсма и Павлово как примеры развития капитализма в России.

Затем – сборочный цех, где представлена коллекция ножей завода: ножи для туристов, лётчиков, космонавтов – всего не перечислить. Здесь есть даже охотничья гарнитура Людовика XIV – ворсменские мастера во время зарубежной практики по реставрации холодного оружия удачно восстановили оригинал, и им разрешили снять с него копию.

Далее – бывший механический зал, где стоит оборудование «второй технической революции»: токарные и фрезерные станки, датированный концом XIX века большой пресс, попавший в Вачу, а потом в Ворсму по контрибуции из Германии. Все они в рабочем состоянии и считаются «мобилизационным ресурсом» завода на случай перебоев с электроэнергией, например.

Семейная история

В большой семье Воропаевых пятеро детей и четверо внуков, среди них есть ножеделы во втором и третьем поколении. Сам Сергей Константинович родом из Мичуринска Тамбовской области, окончил экономический факультет ГГУ (Горьковский государственный университет имени Н.И. Лобачевского), затем Академию Ленина и Высшую школу экономики.

Его супруга Инна Алексеевна, главный бухгалтер завода и директор музея, по первому образованию физик-ядерщик, выпускница Тюменского университета. Ворсма – её малая родина, в детстве Инна приезжала сюда на лето к бабушке, и до сих пор вспоминает, как они вместе рыбачили на ворсменских озёрах.

Сын Сергея Константиновича, Андрей – директор «САРО» и главный конструктор, все современные разработки – дело его рук. Внук работает технологом. Дочери Инны Алексеевны, Анна и Жанна, выпускницы Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета – дизайнеры музея.

Кстати, городской музей ножа есть и в Павлове. Но отличие музея «Ворсменский нож»  в том, что обо всех его экспонатах Воропаевы, как свидетели создания каждой вещи и каждого экспоната, готовы подробно рассказывать. Они увлечены краеведением, и недавно окончили Московский университет имени С.Ю. Витте по специальности «Туризм». В семье считают естественным, что, занимая руководящие должности на предприятии, они ещё и ведут экскурсии в музее.

Сергей Воропаев: «Что такое малое предприятие? Это когда собирается несколько универсалов, каждый из которых выполняет большой объём разной работы. Чтобы учить людей, мне пришлось сперва научиться самому. А завод, производство ножей – это наша жизнь. Мы с удовольствием говорим о том, чем живём и чем интересуемся. Мы и дома беседуем между собой об этом, и с каждым гостем Ворсмы готовы поделиться нашей любовью к своему краю и промыслу».

Советы ворсменского мастера

Как правильно выбрать нож и как за ним ухаживать, нам рассказал Андрей Воропаев. По его словам, в первую очередь нужно определиться, для чего предназначается нож. Ножи для кухни, охоты, рыбалки, туризма – все они отличаются друг от друга, и каждый нужно использовать только по назначению, тогда и служить он будет долго.

Популярная и активно продвигаемая категория – EDC (every day carry) – нож для ежедневного ношения. Это небольшой, чаще всего складной нож, который не отягощает сумочку или карман. Задача такого ножа – вскрыть упаковку, отрезать изоленту, и если носить его с собой, работа для него будет находиться действительно каждый день.

Ножи также делятся на две большие категории – резаки и сканди. Резаки – это тонкосведённые ножи, их лезвие сужается от обуха к острию. Помимо заточки, тут важен угол схода. Такой нож хорошо режет, но механическая прочность режущей кромки не так велика, её легко повредить, если, например, под неё неожиданно попадёт кость или скорлупа ореха.

Более прочны ножи сканди, когда почти весь клинок плоский, и спуск начинается только у острия. Такие ножи используются, например, в лесу, при заготовке топлива для костра – вплоть до колки дров.

Хорошую сталь от плохой визуально не отличить. Единственная гарантия здесь – клеймо на клинке, которое обозначает марку стали, и клеймо производителя, который отвечает за соответствие этой марке.

На сегодняшний день львиная доля рынка – это нержавеющие стали. К бюджетным вариантам нержавеющих коррозионно-стойких сталей можно отнести aus-8, aus-6, российские 65×13. К средним – российские 95х18, х12мф, d2, австрийскую k110. В высшем ценовом сегменте есть порошковые стали, где состав точно подбирается с помощью специальных компьютерных программ. У таких сталей очень высокие твёрдость и износостойкость, поэтому нож практически совсем не ржавеет. Топовые стали – elmax, m398. Встречаются клинки из углеродистых металлов, они режут намного лучше, но быстрее ржавеют.

Разница в стоимости аналогичных ножей бюджетного и топового сегментов у известного производителя может быть пяти-, шестиразовой: например, EDC может стоить 5 и 15 тыс. рублей. Ножи неизвестных брендов стоимостью в пределах 1 тыс. рублей тоже режут, и шанс найти среди них хороший нож есть, но это дело удачи.

Хорошим тоном у ножеделов и ножеманов считается покупать для ежедневного ношения нож с клипсой для глубокой посадки на кармане – бравировать ножом, выставлять его напоказ не принято. Хотя, с точки зрения закона, любой человек, даже подросток, может без проблем ножом пользоваться.

Андрей Воропаев: «Во времена СССР в Ворсме нож был своего рода формой оплаты – им благодарили за работу, привозили в качества ценного подарка. Сегодня многие считают нож красивым и полезным аксессуаром, но на выставках художественных промыслов, которые мы посещаем, ножи покупают мало. Лучше всего продажи идут на специальных выставках – там наши основные покупатели, туда приезжают знатоки и ценители нашей продукции.

В коллекции у некоторых ножеманов может быть порядка 1000 ножей, часть из которых продаются или предназначены к обмену. Поэтому никто из ворсменских ножевых мастеров не остаётся без работы, у каждого есть свои покупатели и почитатели, а наши ножи можно встретить по всему миру».

Анна Меченова