Менталитет – это представление народа о важном, о том, во имя чего стоит жить, к каким идеалам стремиться, а какого поведения избегать. Это та картина мира, которую разделяет большинство людей в данном сообществе.
Люди часто поступают бессознательно, руководствуясь не разумом, а побуждениями. Мы делаем то, что нам нравится, или то, что хотим; покупаем вещь, которая нас заинтересовала, когда, возможно, она нам даже не нужна. Такие спонтанные реакции очень серьёзно влияют на наше восприятие локальных и мировых процессов. Всё формируется в бессознательном, откуда и берут начало проявления нашего менталитета.
Это важно, поскольку есть комплементарные (взаимодействующие, дополняющие) менталитеты, готовые воспринять новый опыт или другое поведение, а есть и такие, которые не могут воспринять то, что отличается от них самих. Менталитеты приводят к различиям между народами, относящимися к разным культурным цивилизационным ареалам.
Что мы понимаем под цивилизацией? Примерами цивилизаций являются Старая Европа, Азиатская, Восточная православная цивилизации. Последнюю всё чаще называют Российской цивилизацией, поскольку все славянские и религиозные моменты не играют ведущей роли в её определении. В связи с этим даже следует говорить именно о российском менталитете, так как Россия – страна ста языков и ста народов, как говорили ещё до революции. Сейчас нас хоть и стало меньше (в результате распада Союза в 1991 году, а до этого – распада Империи, после которого вышли из нашего состава Польша и Финляндия), но тем не менее мы говорим о менталитете, свойственном всем народам, проживающим в России.
Конечно, русский народ является объединяющим и государствообразующим, а люди в стране общаются на русском языке, что является одним из важнейших факторов формирования государства. Но правильнее будет называть нас именно Российской цивилизацией, так как у нас слишком большой конгломерат.
Нас много, и это хорошо. «Много» порождает креативность, многообразие, возможность более творческого ответа на вызовы времени, в том числе и геополитические. Посмотрите, как сейчас, например, активно задействованы в СВО Северокавказские республики. Мы многообразны, и в этом наша сила. Но нужно понимать, что при неправильной и неэффективной внутренней политике эта сила может превратиться в слабость, как это случилось во времена существования империи Романовых, когда произошли революции 1917 года, или в 1991 году, когда распался СССР – большой социалистический проект.
Менталитет, доминирующий в цивилизационном ареале, тесно связан с идеологией, распространённой на этой территории. Мы можем задать себе логичный вопрос: идеология – это продукт существующего менталитета или же инструмент по его формированию и изменению? Вопрос об идеологии – старый вопрос о том, что первично – курица или яйцо. Здесь мы не можем мыслить в рамках формальной логики. С одной стороны – это продукт менталитета, а с другой – нет. Менталитет и идеология – пересекающиеся вещи, поэтому однозначно ответить на этот вопрос нельзя.
Однако мы точно можем сказать, что менталитет радикально влияет на господствующую идеологию. В принципе, можно принять любую идеологию, попытаться сделать её частью интеллектуального сознания цивилизации. Но тогда последуют другие не менее важные вопросы: насколько это будет эффективно и насколько эта идеология приживётся?..
Мы видели, что советская идеология благодаря своему обращению к коллективизму, общинности, к коммунитарным формам социальности просуществовала достаточно долго (70 лет – большой срок). То есть происходило как бы взаимное влияние идеологии и менталитета, но лишь потому, что они не противоречили друг другу в своей коллективной сущности.
Западная идеология просуществовала в России менее 30 лет и сейчас трансформируется на наших глазах. Хотя, казалось бы, трансляция западной идеологии идёт по всему миру и всеми возможными способами, начиная от Голливуда и завершая социальными сетями. Нивелирующее влияние западной цивилизации оказывается на весь мир, и какому-то народу она, может быть, даже подходит, но вот кому-то – никак. Китайцы, например, могут отмахнуться – для них экономические ценности не являются определяющими ценностями нации. В этом плане российская и китайская цивилизации похожи. Мы достаточно иррациональны с точки зрения западного человека, так как выше консюмеризма и массового потребления ставим сохранение нашей Родины.
Сейчас идёт процесс формирования новой идеологии России. Старая западная идеология, как я уже отметил, просуществовала около 30 лет, и теперь мы можем задать новый вопрос: а какая идеология займёт место?
Некоторые говорят о необходимости возвращения к коммунистическим идеалам прошлого. Но нужно ли нам это? Коммунизм сейчас куда более популярен в США. Там много троцкистских движений, даже в самой Демократической партии США. Есть примеры, когда красная американская профессура скупает за свой счёт памятники Ленину, привозит их за океан и устанавливает под аплодисменты собравшихся.
Мы же видели коммунистический проект своими глазами и можем констатировать: да, он имел свои значительные преимущества. Например, в виде технологических прорывов: полёта Гагарина, создания мощнейшей военной индустрии… Но имел и свои недостатки. Запад пошёл (пусть из своих корыстных целей) на расширение прибылей, спроса и предложения, создание общества потребления, формируя своеобразное «государство всеобщего благосостояния». Наш минус в том, что у нас такого благосостояния не получалось. Поэтому мы смотрели на это общество потребления через западный кинематограф, СМИ, средства связи, слухи и завидовали. И постепенно это привело к распаду государства.
Спустя годы я бы сказал, что у нас есть определённая прививка от коммунизма. В данный момент происходит более глубинная, исторически обусловленная идеологическая сборка. Если у нас де-юре по Конституции идеологии нет, это не значит, что её нет де-факто. Наша идеология принимает формы патриотизма, служения Отечеству, поддержки власти. Сейчас эта идеология, с одной стороны, формируется самостоятельно из-за влияния нашего российского менталитета, а с другой – при поддержке государства и активной части общества. Формирование идеологии – не одномоментный процесс, а процесс нескольких лет, а то и десятилетий.
Постепенно мы приходим к такой системе ценностей и идеологии, которая будет иметь очень глубокую, серьёзную историческую проработанность, так как она относится к тысячелетней истории России. Мы преемники и Киевской Руси, и Московского царства, и империи Романовых, и СССР. Преемники не только де-юре, но и идейно, ментально.
Наша история – как разные слои одной почвы. Предыдущий горизонт является основой для следующего, и все они держат то, что наверху. При этом каждый слой – неотрывная часть нашей тысячелетней России, а в основании лежит почвообразующая материнская горная порода.
Сергей Гавров,
доктор философских наук,
профессор Финансового университета при Правительстве РФ
ГОР