Сегодня исполнилось 100 лет со дня основания гражданской авиации России. Этот праздник в нашей стране стали отмечать только в 2013 году, но его история началась значительно раньше – ещё в советские времена, когда официально появился отечественный воздушный флот. 9 февраля 1923 года была учреждена новая структура – Совет по гражданской авиации. Памятная дата навсегда осталась в истории.
Наша редакция пообщалась с заслуженным пилотом России Вадимом Базыкиным, который работал в Сибири, на Северо-Западе, в Арктике и Антарктиде. Он многократно организовывал экстремальные спасательные операции в сложнейших условиях и лично участвовал в них. На счету экипажа его вертолёта – тысячи спасённых людей. А ещё Вадим Валерьевич принимал участие в уникальных строительно-монтажных работах, например, по снятию для реставрации и возвращению на исконное место символов Санкт-Петербурга: Ангела со шпиля Петропавловского собора и Фрегата со шпиля Адмиралтейства.
– Какое, по-вашему, будущее у отечественной гражданской авиации, учитывая текущие реалии?
– У России – лучшее будущее. Сейчас объясню, почему. Россия всегда развивалась на собственных харчах и на собственных мозгах. Поэтому для России то, что происходило, – это не исторический процесс, а какая-то болезнь. Сейчас Россия снова вернётся к созданию своих самолётов. Ну вот посмотрите на отечественные вертолёты: у нас вообще нет проблем с вертолётной авиацией! На наших машинах летают американцы, испанцы… ну, все практически – Азия, Европа и Америка. Так и с самолётами раньше было. Просто кто-то смог сделать так, что проще стало жить на откатах европейских, нежели на собственном труде. Поэтому я не просто верю – я уверен, что сейчас будет такой серьёзный прорыв. Для России это полезно, Россия всё делает через санкции. Ничего в этом страшного нет, всё нормально будет.
– Возможно ли в принципе вернуться к ситуации, когда мы будем летать исключительно на своих самолётах, как это было в советское время?
– Вы знаете, полностью, может быть, и не нужно. Потому что маленькие самолёты лучше всего делают, как это ни странно, в Бразилии. Они делают самолёты по своему климату, для больших «плюсов». А Канада сделала для больших «минусов». Эти модели хорошо адаптированы и для наших условий, они есть в Магадане, на Камчатке. Я скажу, что правильно было бы так: 80 % – наши самолёты, а 20 % можно где-то закупать, чтобы на этом развиваться и делать ещё лучше.
– Как гражданская авиация отмечает своё столетие?
– 100 лет для истории – это не цифра. Мы даже немного младше пионерии, поэтому 100 лет – совсем юность, скажем так. Вот так вот и празднуем. Чествуем ветеранов и надеемся на молодых. Надо вовремя уходить и давать дорогу молодым, но не бросать их, а помогать, делиться опытом. Учителя у нас практически всегда старшие, поэтому нормальный процесс, всё идёт хорошо.
– В планах компании «Аэрофлот» – обновить к 2030 году свой парк так, чтобы 70 % самолётов в нём были российскими. Насколько, по-вашему, достижима данная цель?
– Нужно сейчас очень большое внимание уделять специалистам. То есть для того, чтобы запустить двигатель в производство, нужно сначала подготовить квалифицированных специалистов, которых мы, к сожалению, растеряли. Надо их выучить. Три года будем готовить специалистов, и только после этого они смогут что-то сделать. Это неизбежный, необходимый процесс. Я здесь не смогу даже прокомментировать, достигнут или не достигнут, но мне кажется, что обеспечить такой процент к 2030-му крайне сложно. Кроме ПД-14 и ПД-8, есть новые двигатели, которые мы заявляем. У нас есть ещё хорошие двигатели П-90, которые ставили на самолёты ТУ-96, ИЛ-96, ТУ-204. Да, они не экономичные, но они проверенные, они сертифицированы. Мне кажется, можно было бы их развивать и делать на них ставку, а потом уже заявлять что-то более совершенное.
– Ваша цитата: «Мастерство – это когда вслед за волнением приходит вдохновение». В связи с этим хочется у вас спросить: какими качествами должен обладать пилот?
– Самое основное качество – это любить жизнь, улыбаться. Это я на полном серьёзе. Почему? Потому что не существует профессии «авиация», существует жизнь – авиация. Мы приходим в эту жизнь. Вот я, например, сразу могу, глядя на пассажира, определить, с кем бы я стал дружен, а с кем – нет. Который засыпает у иллюминатора – этот человек для меня без будущего. А тот, который смотрит в иллюминатор и ждёт солнца, сам процесс взлёта – вот такие люди меня больше всего в жизни интересуют.
Когда мы сидим за столом и кто-то говорит, как всё раньше было хорошо, а сейчас всё плохо – у этого человека нет будущего. Поэтому я ценю людей, которые смотрят вперёд. Человек всегда должен быть на позитиве, с улыбкой. Должен приходить с работы домой с лёгкостью, в более восторженном настроении, нежели когда уходил. Вот тогда он будет счастлив. Мы должны воспитывать не совсем лётчика, а нормального человека – здорового, крепкого, сильного.
– В чём преимущество отечественной гражданской авиации перед зарубежной?
– Ну, преимущество в том, что она наша. Понимаете, у любого автомобилиста можно спросить, какая машина самая лучшая, и он, скорее всего, ответит: моя машина. Так и здесь: лучший самолёт – мой самолёт. Да, понятно, что пока он где-то там не дотягивает, но надо пробовать, напрячься, сделать из него действительно самый лучший. Это творческий процесс, это искусство.
– Я читал, что ваш сын тоже собирается стать пилотом. Вадим Валерьевич, что вы пожелаете юным мечтателям, которые хотят связать свою жизнь с авиацией?
– Хочу, чтобы они больше мечтали, больше читали. Те книги, на которых мы воспитывались, – они ведь не имеют срока давности. Например, Джек Лондон. Он так же интересен и сегодняшним молодым людям. Просто необходимо чуть-чуть побольше сидеть в книгах. Я стараюсь приучать своих детей уходить в сон из другого мира – книжного. Хотя бы 30 минут, но почитать перед сном. Чтобы с другим настроем уснуть, с улыбкой на устах. И так же будешь тогда просыпаться.
– Вы осуществили множество путешествий на север, много раз спасали людей в экстремальных ситуациях. В следующем месяце стартует трансарктический переход Фёдора Конюхова и Виктора Симонова на собачьих упряжках из России в Канаду общей протяжённостью 2,5 тысячи километров. Как вы считаете, всё ли получится? И будете ли вы следить за этим путешествием?
– Конечно, всё получится. Конечно, буду следить. Я люблю, уважаю и лично знаю Фёдора Конюхова, всегда за него болею. Читаю его книги, практически все перечитал. Есть у меня и подаренные им книги. Я вообще дружу с полярниками – и с Виктором Боярским, и с Никитой Овсянниковым, который провёл на острове Врангеля 26 сезонов. Это мои лучшие друзья, и я горжусь, что знаком с ними.
Андрей Петропавловский
ГОР