Патриотизм – это любовь

«Я буду жить ещё сто лет, а может быть, не буду», – надвое пророчит строчка из стихотворения Дмитрия Артиса – пожалуй, одного из самых крупных современных российских поэтов. Выпускник ГИТИСа, театральный продюсер и драматург, лауреат многочисленных литературных премий, в 2022 году Дмитрий неожиданно для всех ушёл добровольцем на фронт. Название последнего сборника стихов – «Он шагает по войне»…

– В одной из статей вы пишете, что среди ваших предков «были звонари, колдуны-знахари, гармонисты, деревенские фотографы и даже председатель колхоза». Это как-то повлияло на вас – на ваши склонности, выбор будущей профессии, творчество?

– Было бы верхом самонадеянности говорить о своей непричастности к прошлому. Всё, чем занимались мои деды, прадеды, конечно, стало частью меня. А профессия? Это всего лишь заработок средств на хлеб насущный. Важны характеры людей. Важно, что у тебя внутри, что ты накопил сам и взял от своих предков. А всё, что есть во мне, – есть и в моих стихах.

– Как так получилось, что вы начали писать стихи? Это вышло случайно?

– Случайного в жизни ничего не бывает. Читали у Блока: «Над нами сумрак неминучий и ясность Божьего лица»?.. Не помню, когда именно написал первое стихотворение и каким оно было. Но рифмовал всегда, искал созвучия, нужные слова… К пятнадцатилетнему возрасту уже осознавал: пусть я пока ещё ничего путного не написал, но всё равно – уже поэт.

Первая любовь подтолкнула к неумеренной графомании. Строчил по десять стихотворений в день. Потом были затишья, всплески и снова затишья… Стихи сопровождали меня всю жизнь.

– Считаете ли вы себя в первую очередь поэтом, или кем-то ещё?

– Да, именно поэтом. В моём возрасте бессмысленно скромничать и, по-юношески краснея, заламывать руки. Это выглядело бы куда более отталкивающе, чем спокойное утверждение: да, я поэт.

– Многих интересует, можно ли сегодня прокормиться стихами, как это было возможно, скажем, раскрученным поэтам в советские времена? Или поэзией имеет смысл заниматься исключительно в качестве хобби?

– В стихах не так много калорий, не прокормишься. Смеюсь, конечно… Молодые поэты сейчас устраивают «чёсы», сами печатают и продают свои книги, ищут гранты… А мы, авторы среднего поколения, зарабатываем окололитературным трудом. Что же касается поэзии, то она не может быть хобби. Для автора, по крайней мере, для меня, поэзия – смысл жизни.

– Ни для кого не секрет, что после начала СВО вся культурная тусовка, включая поэтов, разделилась на «либералов» и «патриотов». И стихи они пишут соответствующие, некоторые даже прославляют ВСУ. Несмотря на то, что почти все выросли в одной и той же стране и вращались в одних и тех же сообществах. Как вы думаете, что повлияло на их выбор?

– Здесь нужно рассматривать каждый случай отдельно. Для кого-то Россия так и не стала Родиной. Но вообще, это печальное зрелище – так называемые релоканты, лишённые корней, раскиданные по всему миру, никому не нужные… Многие из отказавшихся от России соревнуются между собой, кто хуже о ней выскажется. И народ для них плох, и власть, и всё вообще…

Есть и другая категория людей – юлящих, придумывающих себе оправдания: дескать, я не против России, а против власти, я люблю родную землю, но не люблю, допустим, чиновников или ещё чего-то. Но ведь нельзя любить по частям. Предположим, сосну люблю, а берёзки терпеть не могу. Правый глаз любимой женщины обожаю, а левый – ненавижу… Любят всегда целиком. И, по моему глубокому убеждению, человек, борющийся с властью, борется именно за неё – за власть. Стало быть, он ничем от власть имущих не отличается.

Третья категория – это «игроки». Они просто не на того поставили. Но это живые трупы. О них даже говорить нечего.

– Что для вас означает понятие «патриотизм»? Есть мнение, что он бывает истинный и ложный. Как отличить одно от другого?

– Патриотизм – это любовь. Любовь к родителям, детям, женщине, Отечеству. Как гласит Евангелие от Иоанна, «нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя». Не знаю, нужно ли разбираться, где истинный патриотизм, а где ложный. Где настоящая любовь, а где поддельная. Обратите внимание на себя. Подумайте, что вами движет, – высокое чувство или корысть. А Господь разберётся. Ему подсказывать не надо.

– Как вы относитесь к расцвету так называемой Z-поэзии? Причисляете ли себя к её представителям?

– Загнать в условное гетто Z-поэзии авторов, которые пишут хорошие, сильные стихи, – это ещё одна попытка либерального антироссийского лобби стереть с лица земли саму природу русской поэзии. Ведь это просто: сначала авторов ограничивают одной темой, а потом эту тему расчеловечивают.

Нынешним Z-поэтам отвели «зону деятельности», маркировали, представили недопоэтами-недочеловеками и дали команду уничтожать. Например, организации либерального толка лишают таких авторов возможности печататься, выступать, заявлять о себе. Похоже на историю индейцев в «свободной» Америке и евреев в «свободной» Германии.

А по сути, ведь речь идёт об авторах, которые любят Отечество и не способны на предательство. Этим отличается русская поэзия от «русскоязычной». На самом деле Z-поэтами можно назвать и Ломоносова, Державина, Пушкина, Блока, Есенина, Мандельштама, Заболоцкого, Твардовского, Бродского, Евтушенко, Кудимову, Кублановского… Нас много. Опять же из Блока: «Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте сразиться с нами…».

– Далеко не все поэты, пишущие патриотические стихи и поддерживающие СВО, при этом решаются доказать свои взгляды делом и пойти на фронт, как вы. Как вам далось такое решение? Тем более учитывая, что до этого вы были очень далеки от военных реалий?

– Когда мы говорим: «Он пишет патриотические стихи», «поддерживает СВО», – мы неосознанно маркируем авторов. Возьмём тех же Игоря Караулова, Марию Ватутину, Анну Долгареву… Понимаете, истинно русские поэты не могут не писать патриотических стихов, не могут не поддерживать СВО, не могут не быть со своим народом, не могут не любить.

Писать хорошие стихи, отзывающиеся в сердцах людей – это разве не дело, доказывающее твои взгляды? Не сравнивайте таких поэтов с молчунами, которые делают вид, что ничего не происходит, в надежде устоять на ногах, усидеть на стуле при любом исходе.

Пока было мало поэтических голосов, не боящихся в тяжёлое для страны время любить её, я оставался одним из этих голосов. Когда таких голосов стало достаточно, а ситуация на фронте ухудшилась из-за нехватки людей, я пошёл на фронт. Сейчас на гражданке не хватает голосов авторов, вернувшихся с войны. Поэтому я вернулся. Будет очередной так называемый контрнаступ подлецов, а голосов вернувшихся в избытке – снова уйду на фронт. Надо быть там, где ты больше всего нужен.

– Совсем недавно на фронте вы были ранены в бедро. Сейчас, так понимаю, восстанавливаетесь. Каковы ваши дальнейшие планы?

– Да, восстанавливаюсь. В планах – работать дальше.

– А изменилось ли ваше мировоззрение после того, как вы попали на фронт? Пришлось ли там столкнуться с чем-то шокирующим?

– На оба вопроса ответ – нет. Я взрослый человек, и знал, что на войне будет очень тяжело. Догадывался.

– Как вы думаете, нужна ли поэзия на фронте? Как там воспринимали ваши стихи?

– Об этом можно подробно прочитать в моём «Дневнике добровольца» – книге, которую я писал на передовой и которая со дня на день увидит свет.

Беседовала Ирина Шлионская